СЛОВАРЬ

 

            Стыдливый “ожегов”

            Не знает слова “презерватив”.

            Погиб неузнанным мотив.

            Барабаны: дробь, дрожь кожи.

            - Гоф-маршал! Смирно!

            Церемониал назначен

            На завтра.

            Звук зачат,

            И, значит, бесплоден ваш паллиатив.

            Бес - плоден, плодовит, полон, целен,

            Бес всегда при деле.

            Но не только у дьявола

            Работы по горло.

            Не всем еще до фонаря.

            Слышишь, как гордо

            Грянул гром горна,

            Губы кровью багровя, солоня.

            Это заря нового словаря.              

                                                                 1993                          

 

 

      СТРОКИ И ПОДСТРОЧНИКИ

                                        1991-1993                     

 

 
 

 

 

            НАД  СВИТКОМ

 

            1. Хвала

                                 

            Хвала Аллаху, Господу миров!

            Поистине, Аллах решает, что захочет.

            Аллах захочет - и пророк пророчит.

            Пророк доходчивых не ищет слов.

            Хвала Аллаху, Господу миров!

            Туманна речь пророка и чиста,

            Аллах вложил слова в его уста.

            Хвала Аллаху, Господу миров!

                                  ______

 

            Хвала Аллаху, Господу миров!

            Вновь повторяю формулу Корана,

            Звучащую восторженно и пряно.

            Хвала Аллаху, Господу миров!

            Велик Аллах и милосерд Аллах.

            Аллах-Рахман, одушеви мой прах,

            Заставь звенеть надтреснутую глину,

            Пристанище даруй, блаженную Медину,

            Уставшему блуждать впотьмах.

 

 

            2. Свиток

 

            Склонясь над свитком, вслух его читая,

            страшимся ада, алчем рая?

            Лишь звук вкушаем: джанна-джаханам?

            Бог милосерд, когда дарует нам

            свой гнев и только после - милость?

            Несчастные! нам только мнилось,

            что можем выбирать судьбу.

            Читай!

            Видал ли ты того, кто помешал рабу,

            когда он молится? Ты сам молил

            ли Господа?

            Да примет ли Аллах молитву и хвалу на русском?

            Читай!

            Читай! Во имя Господа, который сотворил -

            да! - человека сотворил из сгустка.

            Читай! Господь щедрейший научил

            тому, что человек не знал каламом...

            И он узнал,

            но не доволен малым,

            он не приемлет истину простую,

            он хочет большего,

            он ропщет,

            он бунтует,

            он кровью обагряет плаху.

            Хвала Аллаху,

            поистине, хвала Аллаху!

 

 

3. Йусуф

 

Поклонятся тебе одиннадцать звезд луна и ярчайшее из светил

Йусуф!

Дал Господь такую красу

Чтоб ты Богу себя посвятил

Йусуф

Ты забыл

Что тебе говорил

Отец

Руку на сердце положа

Разве братья тебе сторожа?

Знай

Колодца дно - не конец

А зачин

Всех мытарств твоих и кручин

Йусуф

Поклонятся тебе одиннадцать звезд луна и ярчайшее из светил

Йусуф!

Нету сил

Страсть сдержать

Режем фрукты - руки дрожат

Пальцы - в кровь от пляски ножа

И служанка и госпожа

Страсть не могут сдержать

Йусуф

Поклонятся тебе одиннадцать звезд луна и ярчайшее из светил

Йусуф!

А пока

Из соломы гнилой настил

Стража темницы строга

Будешь славен толкованием снов

Будешь пить вино с царем на пиру

Но

семь тощих коров

Пожрут

Семь тучных коров

И не станут тучней

Нет знамений ясней

Нет пророчеств точней

Алиф лам ра!

 

 

            4. Вещь

 

            Поистине, Аллах над всякой вещью мощен!

            Жизнь движется среди вещей.

            Но кажется порой: тарелка щей

            святей всего - так мир уплощен

            во взгляде близоруком нечестивых.

            Стремиться к высшему - мы тут среди ленивых;

            желанье вещного нам умножает прыть.

            Я не сумел о суетном забыть,

            ведь хлябает башмак и курточка мала,

            брюзжит брюхатая жена,

            ни дома, ни двора и ни кола...

            Какого черта, дьявола, рожна!

            Стоп-стоп! Стал стих визглив, настырен,

            а стих назойливый мне издавна постыл.

            Поистине, Аллах над всякой вещью силен.

            Скрыт в каждой вещи сокровенный смысл,

            Невнятный нам, но полный страсти...

            Поистине, Аллах над всякой вещью властен!

 

 

            5. Огонь

 

            Над вами сводчатый огонь,

            Владыки левой стороны.

            Вы все огню обречены,

            Владыки левой стороны.

            Того, кто скручивает ночь,

            Глаза на вас устремлены -

            Дни вашей власти сочтены,

            Владыки левой стороны.

            Я вижу: сводчатый огонь

            Пылает в скрученной ночи,

            Все пламенем поглощены,

            Сияет сводчатая ночь.

                                                     Июль 1991

 

            6. Умножение

 

            Увлекла вас страсть к умножению,

            Близорукая страсть.

            Умножением чисел не измЕните суть.

            Умножением страсти не обманете чувств.

            Видит все Всемогущий,

            Сам-единый  как перст.

 

 

            7. Трапеза

 

                        Кто же вынужден в голоде,

                        не склоняясь к греху...

                                             5:5

 

            Сура пятая Корана.

            Подводя итог, пространно

            Говорит пророк.

            На лице пророка рана -

            Так отчетливо и прямо

            Метит рок.

            Сура пятая Корана,

            Вероятно, для гурмана.

            Но не в этом суть.

            Путь от Мекки до Медины -

            Тяжкий путь.

            От Медины же до Мекки -

            Тяжелей стократ.

            Но проходит путь свой длинный

            Мухаммад.

            Замкнут круг земного срока.

            Пролегает путь пророка

            За земной порог.

            Кто уверовал, услышит.

            Верный ученик запишет

            Каждый слог,

            По местам расставит суры.

            Гул небесной партитуры

            Смолк.

            Жизнь земная - горстка праха.

            Без сомнения и страха

            Встретит в небесах Аллаха

            Мухаммад.

            Воздается всем по вере.

            Стон и вопль в подлунном чреве,

            Хлад и глад.

 

                                                                    1991-1992

 

 

 

 

            ПОДСТРОЧНИКИ

 

            1. Почти с китайского

 

            Я не топчу Большого Поля,

            где все вы,

            кто с наделом, кто без дела,

            кто разрыхляет землю,

            кто удобряет почву,

            кто поливает чахлые росточки,

            кто млеет над своей капустой,

            кто борозду ведет за горизонт,

            кто затевает драку на меже,           

            кто сам стрижет кусты своей сирени,

            кто колорадского жука стремится

            скрестить с коровкой божьей,

            кто убирает урожай досрочно,

            соседские воруя огурцы,

            а кто лежит, поплевывая в небо

            иль умиляясь сорняку...

            Я не топчу Большого Поля.

            Моя тропинка пролегает рядом.

            Несу смиренно семена, навоз и воду.

            Надеюсь, что найду себе делянку,

            Посею и увижу всходы.

            Плоды, дай Бог, пожнут другие.

            Я не топчу Большого Поля

            Литературы.

 

 

            2. Поэт

 

            Учитель, когда под пекущим солнцем ты проходишь по размякшему асфальту в нудном районе стандартной застройки вместе с рыженькой девочкой, у которой на голове вычурная  пляжная шляпка, а из-под коротенького платьица торчат острые коленки нескладного подростка, и в глазах твоих  холод надменности и отрешенности (почти абсолютной, ведь уличного шума ты не слышишь, отключив слуховой аппарат), в тебе рождаются ослепительные неповторимые образы?

            Маэстро, когда вы в нечищеных ботинках и помятых брюках,в плаще, накинутом на домашнюю рубашку с истертым   воротничком, идете с авоськой в руке в ближайший  гастроном за хлебом и кефиром, сплевывая на ходу,  в вашем мозгу роятся изысканнейшие виртуознейшие строки?

            Когда Поэт (благоговейно) на загородной даче, оставив стол свой, на минутку в сортир выходит справить малую нужду и пальцами, что только что перо сжимали,  придерживает пенис, в стихах его не умолкает гениальность!

 

 

     3. Сергею Ковчику       

 

Склонил голову, ссутулил плечи, раскинул руки

над клавиатурами своих органов -

расправил крылья,

воспарил отрешенно.

В проходной комнатенке на пятом этаже хрущевки

рождаются божественные звуки

дьявольской силы.

И небеса и преисподняя им внемлют.

Но почему лишь я тому единственный свидетель,

едва ли не случайный?

Какое горькое бессильное блаженство!

            Вот так бывает,

            когда последняя судорога стихла,

            стекают семени остатки,

            ощущаешь,

            что твое дыхание неровно,

            горька слюна и нёбо сухо,

            что мышцы от усталости дрожат,

            глядишь спокойно, отстраненно

            на женское лицо в испарине

            с закрытыми глазами,

            с улыбкой изможденной...

            Впрочем, сравнение это

            для тех,

            кто музыки не чувствует совсем.

 

 

            4. Сергею Градусову

 

            Было три излюбленных темы у наших бесед:

            политика, литература и женщины.

            А теперь, хоть встречаемся редко, раз в полгода,

            волей-неволей говорим о деньгах, о том,

            как катастрофически их не хватает.

            Но всё так же, лишь сойдемся вместе, обостряется взгляд,

            становясь приметливым и пристрастным...

            Гуляя без цели по улицам шумным и тихим,

            набрели на Храм Образа Спаса Нерукотворного,

            что на Конюшенной (Конюшенный храм? лошадиный?

            Хм-хм! Но ведь и лошадь - тварь божья).

            Налево, по коридору, а затем по широким лестничным маршам

            (слишком светским) на второй этаж.

            (Так-так, Покойного, значит, несли вверх и вниз.)

            Фанерная крашеная ширма -

            в роли иконостаса.

            Иконы на подоконниках - среди цветочных горшков.

            Поп, крест поднося для целования, гнусавит:

            Руки в церкви за спину не держи,

            руки за спину не держи...

            На Дворцовой снег совместно с ветром солят

            стяги-флаги кумачево-кроваво-алые.

            “Да здравствует 75-ая годовщина ВОСР”.

            “Цены грабительские - в отставку правительство”.

            (Ишь ты, гипердактилическая с дактилической.)

            А потом в котлетной на углу Невского и Мойки

            случайный москвич, шОфер (так он представился)

            Александр Самуилович угощал нас винцом “Мариам”...

            И лишь в метро перед прощанием заговорили о стихах.

            - “ Я их держал, сжимал и отпустил...

            Не понимаешь?

            Недавно я топил щенков в ведре.

            Всё просто: ставишь сверху веничек - им и довольно.

            Но один живучим оказался,

            пришлось его рукой, а заодно с ним и двух оставшихся.

            И эти два так быстро успокоились, а тот всё трепыхался.

            А я его тихонько глажу под водой

            (не по-садистски, почти что равнодушно, деловито)

            и про себя шепчу: потерпи, потерпи, сейчас будет хорошо.

            Вот так и со стихами своими я поступил.”

 

 

            5. Быт и Бог

 

            Слишком близко

            к туалетному ведру, где скомканный пипифакс, сморщенный

презерватив, пользованные бумажные подгузники, тампоны и гигиенические пакеты;

            к облупившейся краске на потолке, мокрому полотенцу, пахнущему

половой тряпкой, к стираным носкам, почему-то сохнущим на дверной ручке;

            к подгорелым молочным пенкам, обуглившимся вермишелинам,

спичкам, кусочкам картошки и лука, пятнам грязного жира на кухонной плите;

            к загаженному лифту, проломленному почтовому ящику с

позавчерашней газетой, к бесконечному ожиданию трамвая на заплеванной остановке;

            к изнуряющему ежедневному сопоставлению содержимого кошелька

с цифрами ценников;

            к назойливой, как изжога, зависти к чужой зарплате, квартире, даче, машине, любовнице, шубе, валюте, загранпоездке, самоуверенности, связям, власти (список можно продолжить или вообще не читать).

            Слишком близко...

            И потому черные буквы на белой бумаге часто кажутся праздной

забавой бездельника (без разницы - нищего или бесящегося с жиру).

            Но  когда осточертеет, обрыднет, остопиздет закручивать гайки, сверлить зубы, продавать ворованный кабель, кропать отчеты, выгуливать собак и детей;

когда элементарная жизнь утрачивает хоть какой-то смысл, остатки смысла, видимость

смысла, вослед за отчаянием приходят они: ямбы, амфибрахии, дольники, тактовики,

аллитерации, ассонансы, реминисценции, твердые формы и вольные, тропы, синекдохи,

анафоры, оксюмороны, - и отцеживают из душевной мути черные буквы на белую бумагу. 

            И посрамленный матерьялизм отступает.

            А всё  ж неведомо, когда мы ближе к Богу.

 

 

            6.       

 

            Думал: стихи - говорение Богу.

            Стихи - говорение, заполняющее паузу (пустоту)

            между рождением (Р) и смертью (С),

            между двумя точками,

            которые, согласно классической геометрии,

            возможно соединить лишь одним отрезком прямой.

            Стихи напоминают профиль прыщика

            над этим отрезком

            (см. черт.).

 

  

                                                                 1991-1992

 

 

 

              СОБАКОВОДЧЕСКИЕ ВИРШИ

                                                                                         

                                                Чушь собачья.

                                                Народная

                                                мудрость

 

 

            1

 

            Строгач - на шею. В руку - поводок.

            На выгул! человеческий дружок.

            По темным улицам, по засранным газонам -

            Размяться, подышать озоном.

            Пока собачка делом занята,

            Тебя лелеять, нежная мечта.

 

 

            2

 

            Среди собак и дураков,

            Средь умников и властолюбцев,

            Середь застолий и оков,

            Среди поллюций-революций,

            Промеж инфляций, деградаций

            Девиз незыблем и таков:

            Жизнь - только повод для стихов.

 

 

            3. Супружеская поэма

 

            Когда лежишь ты в бигудях

            На серых мятых простынях

            И исполняешь долг супруги,

            Я понимаю: дело - швах,

            Хоть хуй и ходит на бровях,

            Души прекрасные потуги

            Рассеиваются в пух и прах.

            Я в этой прозе так увяз,

            Что впору выть собачьим воем,

            Вообразить себя гобоем,

            В магический пуститься пляс,

            Кружиться в легком пируэте,

            Как тремоло дрожать и млеть,

            Любовь нетленную воспеть

            В изящном с кодою сонете.

                         __________

 

            Когда кряхтишь ты как старик,

            К щеке щетиною приник,

            И исполняешь долг супруга

            (Хоть редко и довольно туго),

            Я понимаю в этот миг:

            Мне нужен новый пуховик

            И кожанка из Сингапура.

            Телегою скрипит кровать,

            Давно пора её менять.

            Позагорать бы на Майями.

            А тут лежишь в помойной яме...

            Сидишь...а жизнь проходит мимо...

            Давай ещё разочек, милый!

                       __________

 

            Когда космический проспект

            Седые поднимает очи,

            Шагаешь вроде между прочим,

            А сам уже уполномочен

            Внести пластический аспект

            В мир, что убого-шлакоблочен,

            Пустить фаллический вопрос,

            Как бронепоезд, под откос.

            Плетется-вьется плющ зеленый

            Над головой твоей склоненной,

            Манит лоснящееся ушко

            И рта раскрытая ракушка,

            Засохший прыщик на щеке

            И белый шрамик на виске,

            И пота легкий ручеёк,

            Меж двух холмов твоих текущий,

            Когда в твои вступаю кущи,

            И сердце восклицает: ёк!

            И сердце восклицает: вах! -

            Хмельно и весело как Вакх.

            Дерьмо собачье меся,

            Иду - расхристана стезя.

            Проспект вплывает инфернальный

            В мой космос чудно-завиральный.

 

 

            4. Да!-ода

 

            Жена - беременна, собака - на сносях.

            Жизнь торжествующа, как праздник.

            Ударим в солнца медный тазик

            На ра-до-стях!

            Заползают, затявкают щенки,

            Сын встанет твердо в колыбели,

            Как в рубке капитанской корабельной.

            Как дни легки!

            Как дни счастливы! Сливы

            И яблони в цветах.

            Жена беременна, собака на сносях.

            Часы - значительны, неторопливы,

            Минутам и секундам счет,

            Как золото несметное, течет.

            ТучнЫ стада и тУчны нивы.

            Щедры в разлитии блаженства херувимы.

 

 

            5. Расхлябанные ямбы

 

            Хожу на службу и гроши

            с тоской считаю до получки.

            Своей жене целую ручки

            галантерейно по привычке,

            захлопнув сердце, потеряв ключи.

            Где чародейкины отмычки?

            Вы мне нужны.

            Где чудо, чудо воскрешения?

            Ленивым утром в воскресенье

            приспавшееся...Нежный луч

            со щек переползал на грудь;

            щекочет пятки пес несносный -

            и, значит, снова бес понес

            по шпалам буден.

            Когда же, наконец, забуду,

            Как ритм седлать и распалять.

            Заткнуться или продолжать?

            Воспеть какую аллилуйю

            Под рифму бешено простую!

                                                               1992 

 

 

 

 

 

    &… Продолжение »